Злой умысел

Утро в тёмном лесу начиналось чуть позже, поскольку сквозь густой лапник елей свет проникал с трудом. Солнышко, как обычно, осветило макушки деревьев и золотыми отблесками отразилось от капелек воды в воронках свёрнутых листочков, но далеко не для всех обитателей тёмного леса это удивительное явление было знакомо.

Лёгкое белое облако плыло по небу, а на горизонте появилась огромная свинцово-чёрная туча.

— Туча надвигается, — глядя в небо сквозь ветки, сказала Ондатра, выглядывая из своей болотины, — опять солнышко скроет.

— Тебе какая разница? В этом тёмном лесу, что ночь, что день, всегда темно, — сказал бродячий Пёс, выходя из леса. — Болотина твоя только небо и видит!

Ондатра не стала спорить и спряталась обратно в болото.

— Эй, куда делась? — окликнул пёс. — Идти куда?

— Иди куда хочешь, — ответил уже другой голос из болота, но морда так и не показалась.

— Ты что-то ищешь? — спросила местная Фейк-Сорока, наблюдая за пришельцем. — Пароль знаешь?

— Не тебе меня пытать, — огрызнулся пёс, — ждут меня тут!

— Кабы ждали, встречали бы, — парировала Фейк-Сорока, — самозванцы не приветствуются, нам единомышленники нужны.

Из-под валежника сверкнул глаз наблюдателя-разведчика. Пёс почувствовал взгляд и посмотрел по сторонам. Никого не заметив, он топтался на месте, поскольку стойкое ощущение, что за ним следят, не покидало его ни на минуту. Наконец он шкурой почувствовал соперника за спиной, резко обернулся и упёрся взглядом в крысиную морду.

— Пароль, — строго произнёс крысёныш, — быстро!

— Нац, нац, тыц, кац, — ответил пёс. — Я Цык, ждут меня.

Из-под сушняка показались ещё несколько крысёнышей. Они осмотрели пса. Длинноногий поджарый пёс из дворово-охотничьей породы нахмурился.

— Волчьи законы знаешь? — спросил главный крысёныш. — Каждый сам за себя! Зубами не щёлкай!

— Знаю, — огрызнулся пёс и ощетинился.

Кусты раздвинулись, и не успели крысы метнуться в сторону, одна из них была поймана и тотчас съедена.

Пёс оскалился, шерсть на загривке вздыбилась.

— Узнаёшь? А ведь мы старые знакомые. Это я из твоего курятника кур таскал, — сказал лис по кличке Кривохвост и, как бы предупреждая, продолжил: — Ты на своей территории меня изловить не сумел, а тёмный лес — мой лес. Даже не пытайся!

— Ещё сочтёмся, — буркнул пёс, — куда идти?

— А это зависит от того, что ищешь, — ответил Кривохвост, — здесь что ищешь, то и найдёшь.

— Колдовство, что ли? — уточнил пёс.

— Тебе решать: чудо, что мы встретились вновь, или колдовство, — ответил Кривохвост.

— Меня из-за тебя из дома выгнали, проку, сказали, нет! — признался пёс. — А ведь я тогда крепко твой хвост ухватил.

— Да, хвост сломал, — сказал лис, указывая на кривой хвост. — Кличка мне от тебя досталась — Кривохвост.

— Как тебе ускользнуть удалось, — стал припоминать пёс, — до сих пор ума не приложу!

«А вот и крючок, на который я его поймаю, — подумал лис, — и выгоду свою получу!»

— Мне Старый Лис из светлого леса помог, — ответил Кривохвост. — Если бы не он, был бы у твоей хозяйки знатный воротник.

— А ему-то какая от этого выгода? — удивился пёс.

— Вот! — воскликнул Кривохвост. — Мы, можно сказать, собратья, потому что думаем одинаково!

— Как же ещё думать можно? — удивился пёс. — Выгода личная превыше всего.

— Верно, — согласился Кривохвост. — Ценность жизни — в личной выгоде!

— Всем известно! — ответил пёс. — Дураков нет!

— Это ты так думаешь, — заручившись абсолютной поддержкой, лис продолжал закручивать интригу, — совсем другое дело — берёзовый лес.

— Говорят, у них совсем мозги набекрень, — посмеиваясь, сказал пёс, — надо же такое придумать: «миром правит любовь».

— Во-во, — подтвердил лис, — головой думать не хотят, живут как душа велит! Правило у них такое: «своих не бросаем». Вот и спас меня — следы запутал и сбил тебя с толку.

— Так это он в моём поражении виноват! — воскликнул пёс. — Увижу — разорву на мелкие кусочки! Дело чести!

«Дело сделано», — подумал Кривохвост, и довольная улыбка застыла на его морде.

— Добро пожаловать в наш лес! — заботливо отодвигая куст, сказал Кривохвост и свистнул в темноту.

Отовсюду показались горящие глаза, пёс даже попятился немного, но упёрся в старый валежник, на котором восседал Кривохвост. Кольцо из двух контуров горящих глаз сжималось. Пёс увидел медленно идущих на него крыс, а между ними — взъерошенных собак, зло ощетинивших загривки.

— Нац, нац, тыц, кац, — быстро сообразил сказать пёс. — Я свой! Я Цык! Вызывали?

— Давно ждём, — вышел вперёд большой бойцовский пёс с гладкой редкой шерстью. — Меня Череп зовут.

Окрас у Черепа был необычный: несколько тёмных пятен на мускулистых окорочках, а на огромной голове белая шерсть будто натянутая резиновая шапка.

— Обозначь свою выгоду, — сказал Череп.

«Надо брать верх, — подумал пёс Цык и поёжился под пристальным давлением сотни озлобленных глаз, — иначе конец мне в этом злобном месте!»

— Моя личная выгода — поддерживать имидж «джентльмена удачи», — не торопясь ответил он и пытливо посмотрел на Кривохвоста.

Кривохвост промолчал.

— Завтра, — продолжил Цык, — ко мне присоединятся ещё несколько дружков. Мы вместе — сила, нас все боятся. В солнечном лесу засел мой личный враг, которого нужно уничтожить, — Старый Лис.

— О, сработаемся, — послышались возгласы, — нам это тоже выгодно.

— Общая выгода для всех, — поставил крысёныш цель, — заставить жить по нашим правилам этот солнечный лес.

«Круто замахнулся», — подумал Кривохвост.

Он вдруг вспомнил детств.

— Делай что хочешь, твори козни, обманывай, придумывай свои правила, заключай фиктивные договорённости, — предостерегал дед, — но никогда, слышишь, никогда не думай, что в солнечном лесу это сработает!

— Я хитёр и умён, — возражал он деду.

— Есть в кого, — отвечал дед. — Ты хитёр и уже преуспел в подстрекательстве и кознях.

— Что, в солнечном лесу хитрее меня? — пытал он своего деда, будучи ещё подростком.

Кривохвост припомнил наказ деда, который до мельчайших интонаций всплыл в памяти:

— Никогда не пытайся применить свои хитросплетения в этом ужасном солнечном лесу!

— Почему? — нетерпеливо дёргая деда за усы, допытывался молодой лисёнок.

— На любую твою гадость, даже суперпродуманную хитрость, они ответят своим непредсказуемым добром! — отвечал дед.

«Только теперь я осознаю его правоту в полной мере, — рассуждал про себя Кривохвост, — и даже объяснить теперь могу. Коварство и козни — это работа ума и логики, и мне нет равных в этом, но ведь они думают сердцем! У них душа просит! А самая большая глупость, которой они следуют, — этот принцип “миром правит любовь”!»

— Будем засланцев засылать — они быстро им мозги вправят, — озвучил свой план крысёныш. — Одна Фейк-Сорока чего стоит — навесила им лапши на уши, мол, пароль скажи, и ты — свой! Они и уши развесили.

— По нашим сведениям, этот кодированный пароль то там, то тут звучит, — сообщил крысёныш-разведчик. — Зомбирование действует.

— Мы колдуем, а их расколдовывают, — сказал Кривохвост и сразу обрёл себе недругов.

Сотни гневных взглядов впились в него.

— На любую нашу гадость они ответят своей непредсказуемой глупостью, — спешно продолжил Кривохвост свою мысль, — типа «миром правит любовь» или «думай головой, а действуй сердцем».

— Ситуация, — сказал Цык. — Меня предупреждали не водить с ними разговоры!

— Я знаю способ с этим справиться! — заявил Кривохвост и замолчал.

— Знаешь, так говори, — нервно заглядывая внутрь пенька, на котором сидел, сказал крысёныш, — каков твой план?

— Чтоб их одолеть, — не торопясь начал Кривохвост, — надо сначала между собой перессорить.

— Что зря болтать, — остановил его крысёныш, — сам знаешь, они по вечерам собираются, песни поют, кашу едят.

— Нет, — уточнил другой крысёныш, — кашей по утрам угощают, а песни всегда мурлыкают. Как их рассорить?

— Зверей с птицами, глупцов наивных с думающими, — сказал Кривохвост, — у них интересы разные.

— Сам говорил, выгода не для них, — заметил Череп.

— Выгода, может, им и не важна, — парировал Кривохвост, — а интересы у каждого имеются.

— И что нам с того? — засомневался крысёныш, зыркнув на него маленькими злыми глазами.

— Часть сама на нашу сторону перейдёт, та, что зомбируется, — озвучивал свою стратегию Кривохвост, — а с другими справимся по частям. Они уже раздроблены будут. Главное — заставить думать, что они ущемляют интересы друг друга. И всё! Мы почти у цели!

— Может, и так! — задумался Череп. — Кусочками проще. Ты же съел одного крысёныша.

— Ну ладно, обед у меня был, — сгладил ситуацию Кривохвост. — Здесь слаженно нужно действовать, а не как эти, — он указал на крыс, — каждый сам за себя!

— Ты что, в правилах сомневаешься? — грубо сказал крысёныш. — Это первая заповедь — каждый сам за себя! Вторая — объединяться по интересам в бандитские шайки и нахрапом брать всё, что нужно.

— И я об этом, — перевёл разговор Кривохвост, — про бандитскую шайку, говорил. Их все боятся.

«Самому бы под раздачу не попасть», — подумал Кривохвост, глядя на банду озлобленных крыс.

— Смотри, — предупредил крысёныш, — нас много!

— Подожди, не перебивай, — остановил его Кривохвост, — послушай логику весьма рабочего плана. Во-первых, всех рассорить! Во-вторых, заставить думать, что одни ущемляют интересы других. В-третьих, друг на друга натравить!

— Они сами себя уничтожат! — сказал вслух крысёныш. — Гениально!

— Коварный план! — согласился Череп. — Только воплотить его как?

— Здесь хитрость нужна, особый дар. Хитросплетения творить — это мой конёк! — сказал лис и победно приподнял голову, но быстро смекнул, что зря, и исправился. — Мне, конечно, не под силу реализовать столь хитрый план! Вам и только вам, всё возможно!

«Чужими руками нужно жар загребать — старая истина сюда вполне подходит, — про себя отметил лис и ухмыльнулся. — А с этими нужно аккуратнее, несдобровать иначе!»

— Другое дело, — согласился Череп, — править сильный должен!

— И ловкий, — добавил крысёныш и прищурился, глядя на пса ядовитыми глазами.

— Согласен, — одобрил пёс. — Завтра приступим к реализации.

«Фу, — выдохнул Кривохвост, — выкрутился!»

Сорока-разведчица из солнечного леса всё это время тихо сидела, прижавшись к стволу до сих пор почти голого ясеня.

«Срочно домой, — волновалась Мульти-Сорока, ожидая, когда заговорщики разбредутся, — пока наши не разошлись. Нужно готовиться! Может упреждающий приём совершить придётся? Время дорого!»

Она незаметно переместиться к верхушке и, как только солнышко склонилось к закату, полетела в свой родной лес!