Полёт

Вся беличья стайка уселась по краям ложбинки и заворожённо смотрела на зеркальце пробивающейся воды.

– Чиста водица, – задумчиво произнес один из бельчат, – как слеза.

– А что, слёзы тоже голубые? – отозвался другой.

– Про слёзы не знаю, – затараторила сорока, сидевшая на молодой рябинке возле родника, – а вот водица нынче – святая! Я утром сегодня видела, когда летала…

– Спокойно! Говори медленно, не тараторь, – уверенным голосом прервал её Чек. – Так, что видела?

– В прорубь голые люди ныряли! – обиженно произнесла сорока и села вполоборота.

Бельчата наперебой удивлялись, поглядывая на сороку.

– Зимой – в прорубь?..

– Раздетые?

– По снегу босиком?

Сорока многозначительно кивнула головой и щёлкнула крылом возле клюва, как бы заявляя, что больше ничего не скажет.

– Подумаешь, невидаль! – капризным голосом кокетки отозвалась одна птичка из подлетевшей стайки свиристелей.

– Они каждый год в Крещение купаются! – подтвердила другая.

– Говорят, если искупаться и испить живой водицы, то тело, дух и душа очистятся! – продолжила самая крупная птица.

– От чего очистятся? – сделав удивлённую мордочку, спросил бельчонок.

– От того, что заставляет болеть тело, от того, что остаётся в нашей душе после ссор и плохих поступков, от дурных мыслей, которые родятся в нашем уме… – продолжил свиристель.

– Но помогает живая водица только тем, кто верит, что она святая, – не удержалась сорока.

– А как узнать, что она святая? – обращаясь к сороке, задал вопрос молодой любопытный бельчонок.

– А вот это вопрос интересный… – пожала плечами сорока. – Не знаю!

Потрёпанный Дао подполз к ложбинке и заглянул в родник. В родниковой воде, как в зеркале, он увидел себя и нахмурился: жирное огромное брюхо, свисающая шкура, широкая морда…

– По вере дано будет… – вставая на задние лапы, вступил в разговор Дао. – Просто верь, и мир волшебным образом изменится вокруг!

– А ты веришь?! – заглядывая в глаза Дао, спросил бельчонок Листик. – Она – святая?

Листик шумно выдохнул воздух из груди и перевёл взгляд на водную поверхность.

Родник жил. Было видно, как откуда–то из глубины мощным толчком выталкивается вода, как будто пульсирует сердце. Оставляя поверхность спокойной и ровной, где–то под толщей снега, весёлым ручейком стекает к реке.

– Она – живая, – заворожённо глядя на поверхность родника, с придыханием произнес Листик, – и волшебная… Веришь?

– Конечно, – ответил медвежонок, – верю.

– А ты? – обращаясь к стоящему рядом лосёнку, спросил кабанчик Фук. – Веришь в волшебную воду?

Он легонько подтолкнул лосёнка бочком, да не рассчитал. Ноги лосёнка подкосились, он тряхнул головой, и молодой бельчонок, сидевший на его малюсеньких рожках, как пушечный снаряд полетел через ложбинку.

– А–а–а… – прокричал бельчонок взлетая.

Дао, высоко подпрыгнул, вытянулся и ловко поймал испуганного бельчонка за лапы. На мгновение он завис в воздухе.  Как в замедленном кадре он увидел своё отражение в роднике: мощного, красивого, ловкого, уверенного в себе молодого медведя.

– Что это было? – в изумлении спросил Дао, спуская с лапы побледневшего малыша.

– О–о–о… – выдохнул лосёнок, находясь в оцепенении от произошедшего.

– Ты – вот так… – Листик попытался изобразить увиденное как бы в замедленном движении и заключил, – в общем, ты самый красивый медведь нашего леса!

– Это наш брат! – с гордостью сказал Лис, обнимая Чека.

Дао всем своим телом почувствовал любовь и радость, которую Лис и Чек излучали, стоя на другой стороне ложбинки. Ощущение счастья потоком спускалось от макушки головы до самых пяточек, и мурашки побежали по телу…

Кабанчик как ни в чём не бывало снова подтолкнул лосёнка, прикрывая его нижнюю челюсть.

– Да с кем я разговариваю, – возмутился он и отвернулся. – Пора, пожалуй, подкрепиться.

– О…ё! – чуть приседая и щёлкая себя по лбу, произнёс Шмель. – Я обещал маме, что к завтраку всё войско будет в целости – невредимости… Ну всё, я пропал…

– Ну так пошли скорей! Мы маме расскажем, как Дао вот так… Рыжонка поймал… – озвучил Листик общее желание и вновь попытался изобразить Дао в полёте.

– Ты что? – возмутился Шмель и потряс Листика за плечи. – Ты что, хочешь, чтобы всю нашу стаю разогнали по углам?

– Моя мама сказала, что он за меня головой отвечает, – отозвался Рыжонок.

– Понял? – обращаясь к Листику, сказал Шмель. – Го–ло–вой!

– А мы только расскажем, как его Дао спас, – пожимая плечами, не понимали бельчата, – ведь ничего страшного не случилось.

– Так, всё! – командным голосом сказал Шмель, занимая командирскую позу.

– Слушай сюда! – сказал он и выдержал паузу. – Все родители думают одинаково: «Полёт – это опасность. Опасность – значит, нужна защита. Нужна защита, значит, всем играм конец!»

– Да уж! Расскажете, – кирдык вашему войску! Будете сидеть у мамкиной юбки, у папкиной кепки! – попытался подытожить сказанное Чек.

– А у нас впереди – поход! – обозначил перспективу Шмель. – Давайте – быстро по домам – и молчок!

Бельчата дружной стайкой поскакали по домам, за ними в лесу исчезли зубрёнок с кабанчиком. Сорока полетела рассказывать по секрету новости.

– Пойдем к проруби! – посмотрев на брата, сказал Чек. – Может, повезёт – рыбку поймаем?

– А что, на хвост ловить можно! – сыронизировал Лис. – Пойдем!

– Дао, ты с нами? – обратился Чек к брату.

Дао промолчал, занятый своими мыслями.

– У–у! – сжал кулак Лис и потряс лапой. – Красавец!

Медвежата тоже исчезли в лесу.