Дикий зверь или волшебный дракон?

Тесно прижавшись друг к другу, братцы шагали сквозь чащу леса, подминая под себя подлесок. Это было так весело!

С шумом и треском они вышли на берег лесного озера и, как солдаты, высоко поднимая лапы, промаршировали вдоль береговой линии.

– Мама, дракон! – прошептал зайчонок и, дрожа от страха, уткнулся в её живот.

– Трусишка! Посмотри – это твои друзья, – крепко обнимая малыша, сказала мама, – тебе нечего бояться.

– Иди ко мне, – протягивая лапы вперед, произнес Дао.

По сравнению с голосом зайчихи голос медведя прозвучал как гром.

– Он меня уже ест, – слабеющим голосом сказал зайчонок и медленно начал сползать по телу мамы. – Меня ест трехголовый дракон!

Зайчонок обмяк, упал на припорошённую снегом траву и отключился.

– Что это с ним? – удивленно пожимая плечами, шепотом произнес Чек.

– Боится он всего, – пояснила зайчиха, – а у страха глаза велики, везде драконы мерещатся.

Зайчиха погладила сына по голове. От маминого прикосновения зайчонок очнулся, приоткрывая глаза.

– Мама… дракон… Дао… – слабым голосом произнес он.

Его мордочка расплылась в блаженной улыбке.

– Чек… Лис… Вас тоже съел дракон? – продолжал зайчонок удивляться.

– Да нет, дракон у тебя внутри! – ответил Чек.

Глаза зайчонка расширились, улыбка пропала, ужас отразился на мордочке.

– Я съел дракона? – шепотом спросил он у склонившихся над ним братьев.

– Да, гиблое дело… – выпрямляясь, сказал Чек. – Дракон в голове – это даже хуже, чем наяву.

Зайчонок уселся на снегу и широко развел лапы, показывая всем видом величие дракона.

– Он вот… такой… – пояснял зайчонок, раздвигая лапами воздух. – В моей голове не уберется.

– Да… – протянул медвежонок Лис и безнадежно махнул лапой. – Видать там напрочь застрял!

– Кстати, – уточнил Чек, обращаясь к зайчонку, – его Страхом зовут.

– Страхом? – переспросил зайчонок. – Какое страшное имя. Дракон – Страх!

– Ага… А кормишь ты его своей трусостью, – отозвался Лис.

– Нет! Я такой травы не знаю, – ответил зайчонок и потихоньку начал понимать происходящее. – Дурите меня?! Я правда дракона видел! Огро–о–о–омного!

Зайчишка снова лапами нарисовал силуэт огромного чудища.

Чек подошел к братьям и, обхватив их за пояс, спросил:

– Похож?

– Похож! – утвердительно кивнул зайчонок. – Точь–в–точь!

Он махнул лапой и немного смутился.

– Так что? Это были вы!? – искренне удивился зайчонок. –  А напугали–то как! Драконом прикинулись!

– Нет, это только твой дракон, – помотал головой Лис, – и победить его только ты можешь.

– Опять пугаешь, – обиженно проговорил зайчонок. – Это в вас сидит дракон!

– Дракон, конечно, есть в каждом из нас, – протягивая зайчонку лапу, сказал Дао, – он просыпается каждый раз, когда мы его начинаем кормить.

– А зачем его кормить? – не понимая, допытывался зайчонок.

В лесу хрустнула веточка. Зайчонок присел, вцепившись в лапу Дао, и весь затрясся.

– Испугался? – ласково сказал Дао, поднимая зайчонка. – Опять дракон?

Зайчишка утвердительно кивнул. Из леса выскочил бельчонок Листик.

– Трусишка! – сказала мама и потрепала его по затылку.

– Струсил, вот страх и придавил тебя, – сказал Чек, – хорошо не проглотил.

Он назидательно поднял указательный палец вверх.

– Зачем опять дракона кормил? – язвительно спросил Лис.

– Я не кормил, – надул губы зайчонок, – он сам.

– Ничего не понимаю, – произнес бельчонок, пожимая плечами. – Кто кого кормил? Что за Дракон?

– Чего не понятного? – возмутился зайчонок, и продолжил, – ветка хрустнула, я струсил. Страх сразу появился и чем больше я боялся, тем больше становился Страх. Моего дракона Страхом зовут, вот он меня и прижал.

– Твоего дракона? – продолжал удивляться бельчонок.

– Ну да, моего дракона, которого зовут Страх, – уверенно пояснил зайчонок.

– То есть Дракон твой? – не унимался Лист. – Но, если он твой, почему ты его боишься?

– Я просто… – замялся зайчонок, не находя объяснений.

– Перестань трусить и все! – сказал бельчонок и посмотрел на поверхность озера.

Было понятно, что он потерял всякий интерес к разговору и уже увлекся чем–то более занятным. Все эти заячьи страсти ему были непонятны, храбрости то у него было достаточно.

– А как?! – робко прошептал зайчонок и спрятался за маму.

Затем чуть осмелев, заглянул ей в глаза и спросил:

– А в тебе тоже живет Дракон?

– Живет, – ответила она, – только рождается этот страх не от трусости, а от сомнений… Она не договорила. Порывом ветра с рядом стоящего клена сорвало несколько больших желто–оранжевых листьев, и они закружили над поверхностью подмёрзшего озера.

– Лови! – обращаясь к зайчонку, скомандовал бельчонок. – Это будет твой кораблик.

Зайчонок мгновенно увлёкся спонтанно возникшей игрой. Друзья скрепляли палочкой два противоположных конца листочка и пускали их по тонкому льду. Ветер наполнял их, как паруса, и они скользили по поверхности. Осеннее солнышко дарило последние теплые деньки уходящего года.

«А ведь во мне тоже живет дракон! – подумал Дао, крутя в лапах большой ярко желтый лист русского клена. – Только кормлю его чем–то другим».

– Не смотри вокруг, смотри в себя, – заметив замешательство Дао, сказала вслух зайчиха. –  В каждом живет свой дракон.

– Вы думаете, в каждом? – обращаясь к ней, спросил Дао.

– Думаю в каждом, – ответила зайчиха. – Только имя у него может быть разным.

– Мне кажется, что Страх самый страшный дракон, – заметил Дао.

– О нет! – отрицательно помотала головой зайчиха. – Драконы Жадность, Алчность, Гордыня куда более опасны.

– Неужели от них невозможно избавиться? – с надеждой в голосе спросил Дао.

– Можно, – ответила она, – если сможешь понять, что порождает твоего дракона. Но это совсем не просто! Гораздо чаще вскормленный нами дракон становится настолько большим, что нас поглощает.

Порыв ветра выхватил из лап Дао сложенный в парус листочек. Он упал в самый центр озера и заскользил по поверхности наперегонки с остальными.

Солнышко скрылось за горизонтом. Легкий морозец опустился на припорошённую снегом траву, и звери поспешили разойтись по домам.